Команда Света 11-22
Портал вознесения. Форум Духовного роста и СамоСовершенствования.
Сайт-агрегатор эзотерических знаний.

После смерти тела человек попадает на Страшный Суд. Об этом много говорят, но мало знают. На Страшном Суде нет судьи, нет подсудимого. Там есть страх.

Когда тело человека умирает, а его дух вот-вот должен отправиться в путешествие через реку Лету, то есть непосредственно перед проникновением условного существа в безусловное, наступает Страшный Суд.

Где есть желание, там есть и страх. Основа всех страхов - страх перед трансформацией. В основе этого страха лежит желание трансформироваться. В силу каких-либо обстоятельств, желание нереализованное. Оно-то и порождает страх. Значит, чтобы трансформироваться, нужно войти в свой страх.

Когда человек в теле, у него есть прошлое, будущее и настоящее. Поэтому он может день за днём отодвигать свой основной страх, не входить в него, откладывая событие на потом. Когда тело отключено и дух выходит из тела, он снова возвращается в состояние, где нет прошлого и будущего, где всё в настоящем. Так как страх перед трансформацией находится непосредственно в человеческом существе, то здесь его невозможно отодвинуть, и человек оказывается с ним лицом к лицу. Так наступает Страшный Суд. Страшный Суд - это то, где все страхи человека, сознательные и несознательные, всплывают. Человек погружается в них, остаётся наедине с ними и единственный выход - осознать их. Если этот выход не используется, то человек в лучшем случае возвращается в мир в уже новом образе, но, проходя то, что породило эти страхи, уже в более жёсткой форме. А в худшем случае человек наказывается Вечностью. Скорее, он наказывает себя сам, обрекая себя на нескончаемое блуждание во вселенной Земли без нужды, без крова, без цели, лишённый возможности общаться с кем-либо. Иначе говоря, такой дух, погрузившись внутрь себя, теряет способность и возможность выйти во внешний мир. Он остаётся в темнице своей души.

Душа - это оболочка духа. Она состоит из более плотного вещества, нежели дух. Сейчас душа ограничивает дух так же, как и тело. До этого она была только элементом фиксирующим, придающим форму духу. Через душу дух мог общаться с телом, контактировать с ним на уровне сенсорных сигналов. Однако тело не могло общаться с духом посредством души, потому как не являлось самостоятельным носителем разумности и душевности. Это стало причиной того, что душа начала закрепощать дух, сдерживать его развитие, а тело между тем ограничивало душу.

В период Страшного Суда человек высвобождал свой дух, сбрасывая душу, освобождаясь от накопленной ассоциативной информации и оставляя только сущностную её основу. Если же душа "срослась" с духом, то сбросить её становится практически невозможно, возможно лишь "содрать", словно кожу с тела, что, безусловно, невыносимо больно. Поэтому в девяносто пяти процентах случаев человек предпочитает не сбрасывать душу и не высвобождать дух из условной формы.

Страшный Суд страшен теми страхами, которые мы в себе взращиваем. Нарушенное устройство психического организма человека образует парадоксальную увлечённость своими страхами. Человеку трудно расстаться со своими страхами, так как он отождествляется с ними, страхи становятся частью его, и человек воспринимает их как некие факторы, определяющие привычное существование. Это означает, что и сама приверженность к своим страхам происходит из ключевого страха - страха перед трансформацией, который охватил всё человечество и властвует им безраздельно.

Страх перед трансформацией, желание трансформироваться - это одно и тоже. Трансформация - смерть, но смерть оживляющая. Чтобы понять, нужно пройти это, нужно перестать держаться за свои страхи и полюбить жизнь.

Правосудие - суррогатный образец Страшного Суда. Каждый человек подсознательно чувствует неотвратимость Страшного Суда, и очень многие делают всё, чтобы не думать об этой неотвратимости. Правосудие - один из распространенных приёмов ухода от ответственности за свои действия, за себя самого. Человечество создало искусственную систему фильтрации общества с условными индикаторами добра и зла. Такая система базируется на спекуляции фактами и осуществляет лишь видимую фильтрацию, на самом деле совершая несложные манипуляции в управлений процессом циркулирования денежных ресурсов в общей социальной структуре. Денежные единицы в этой структуре не подтверждены реально существующими средствами обеспечения жизнедеятельности человека. Курсирует много "пустых" денег, что создаёт путаницу и не даёт возможности объективно оценить ситуацию на уровне производительности. Разобщенность человеческого общества не позволяет установить действующие системы учёта и распределения ресурсов по функциональному обеспечению жизни человека. Потому существуют фиктивные системы распределения, которые не ориентированы на общество, а концентрированно направляются на отдельных его индивидов. Такое положение вызвано тем, что в период дезинтеграции цивилизация всегда проходит стадию неестественного расчленения общества, его "физического организма", то есть, между телами уже нет общности и единства, следовательно, нет и защищенности. Значит, задача сохранить в целостности генетический ресурс становится невыполнимой. Тут для каждого индивида возникает необходимость создавать автономную функциональную систему защиты на уровне тела, так как вопрос жизни и смерти для одиночки встаёт гораздо острее, чем для коллектива. Постепенно этот процесс приводит к появлению обменных единиц, символизирующих какой-либо объём товара или предметов потребления. Только вначале эта система может оправдывать себя как имеющая практическое применение. Далее она неизбежно превращается в фиктивную, без устойчивого положения, систему, в систему предположительную. Естественно, нереально существующая система не может поддерживать жизнедеятельность реально существующих людей, и появляются страны "первого мира", страны "второго мира", страны "третьего мира". Огромное количество людей оказываются выброшенными за борт социальной машиной, построенной на базе рабского интеллекта. Там всегда есть тот, кто обеспечивает, и тот, кого обеспечивают, и там неизменно нет места взаимодействию.

Неудивительно, что человек построил именно такое общество, ведь он потребитель и потребляет даже своё тело. Тогда как же может он относиться к телу, к биохимическому инструменту познания другого человека?

Если процесс распада идёт в печени, то он наверняка затрагивает и другие органы, так как функционирование одного органа в организме тесно связано с функционированием другого органа в этом организме. А физическое тело нашей цивилизации, или всё количество человеческих тел давно болеет, и вместо того, чтобы излечиваться, всё больше и больше разрушает себя. Как может быть здоровым, насыщенным жизнью одно тело, когда рядом, другое умирает от голода или болезни?

Конечно, печень можно излечить. Но как излечить окаменевшее сердце? Как оживить этот генератор состояния человечности? Можно поддерживать видимость здорового образа жизни, но от этого человек не становится счастливым. Это для него скорее вопрос комфорта, нежели счастья.

Комфорт - это когда удобно, когда тебе никто не мешает, когда нет тревог, когда тепло и уютно, сытно и не опасно.

Счастье - это острие ощущения, рассекающего оболочку окаменевшего сердца и выпускающее живое, человеческое наружу. Счастье - это взрыв. Счастье никак не связано с приятным или неприятным. То есть счастье, это не то, что ты принимаешь и не то, что ты не принимаешь. Это то, чем ты живёшь.

Для человека счастливого нет трагедий, нет того, что он считает несправедливостью. Для него есть Переживание. Человек счастливый счастлив в горе и счастлив в радости, потому как счастливый человек бесстрашен в проведении эксперимента под названием "жизнью. В нём "экспериментатор" заодно с "подопытным", и его безусловное существо восприимчиво и к тому, и к другому.

Деньги, правосудие, власть... Это смешно для счастливого человека. Тот, кто смеялся на Страшном Суде, тот, кто прошёл трансформацию - для него существующее не существует. Для него есть настоящее этого существующего, оно не разделяется на то, что будет и то, что было. Это значит: счастливый человек живёт в теле, но не тело распоряжается им, а он, как и задано, распоряжается телом. И тело для него - тоже жизнь, одухотворённая жизнь. Он, словно музыкант, играющий на скрипке. Он, вроде бы отдельно от этого инструмента, но вместе с тем весь в звуке, рождающемся при соприкосновении смычка со струной.

Счастливый человек не аскетичен и не альтруистичен. Он, как и гениальный музыкант, не разрушает свой инструмент не из бережливости, а потому что заодно с ним. Конечно, бывает, струны рвутся, ломаются смычки - это не беда, музыка не в скрипке, музыка в музыканте.

Для каждого тела свой срок годности, свой ресурс жизни. Но одно дело, используя его, изломать, а другое дело - жить в нём, жить на пределе. Жить, не жалея его, не экономя, не бездарно не экономя, нет - гениально не экономя, виртуозно не экономя. Жить "на всю катушку". Вспыхнуть в теле, но не погаснуть с телом. Тело тленно, оно уйдёт. Когда-нибудь уйдёт и дух. Но это не скоро.

Пока что мы живы в теле, потом целиком погрузимся в жизнь духа, затем... Затем будет что-то ещё. И зная это, скучно быть альтруистом - человеком, жертвующим себя ради блага других. Это глупо и смешно для того, чьи иллюзии рассеялись как утренний туман с наступлением дня. Невозможно реально пожертвовать ничем. Возможно играть роль жертвенника, спасающего мир, но это неправда. Других нет, поэтому и невозможно чем-нибудь пожертвовать на их благо. Поэтому счастливый человек не аскет и не альтруист - он Счастливый.

* * *

Сегодня или никогда, завтра, позавчера, послезавтра мы шагаем в неизвестность грядущего, мы идём покорять миры, мы идём - и за нами пересыхают моря, моря надежды, моря спасения, моря веры и любви. Что это за моря? Море - это нечто большое; когда ты стоишь на берегу, кажется, что оно бескрайнее, а на самом деле нет, оно ограничено и никуда не течёт, но, тем не менее, в нём кипит бурная жизнь.

Мы уходим и приходим, и нужно это признать, нужно понять то, что лишь иногда мы просыпаемся от забвения, которое не есть ни жизнь, ни смерть. Как выйти из погружения, из погружения в сон, как начать жить? Если думать об этом, говорить об этом - вряд ли найдём ответ на этот вопрос. Нужно стремиться, или нужно стараться - нет, нужно начинать жить. Когда мы выходим в поле, которое кончается лишь за горизонтом, мы не видим его конца, мы думаем - перед нами ещё многое впереди, но мы не замечаем, как быстро пересекаем плоть поля и оказываемся у другого края, оказываемся за горизонтом. Тогда приходит радость - наконец-то мы у финиша, затем приходит боль - как жаль терять этот мир. В нём мы любили, ненавидели, радовались и ждали, в нём были желания, в нём была пустота, в нём был страх, отчаяние, злоба и недовольство, а была и любовь, было и солнце, всходящее утром с яркими-преяркими лучами. Оно будило нас ото сна.

Реальность потустороннего мира гораздо ярче и гораздо многообразнее, чем мы себе это представляем, но соприкоснуться с ним можно только потеряв наше бренное тело или... осознав, что тело всего лишь временная одежда для наших душ, которые, возможно, очень скоро устремятся туда, где они уже были когда-то, и эту одежду понесут, будут складывать в землю, воздвигать плиты, клеить фотографии, будут приносить цветы, но это будем уже не мы, мы будем изредка приходить к памятникам нашей прошлой жизни, конечно, если мы не воплотимся до этого времени. Мы будем вспоминать с теми, что были нам близки, по крайней мере, были близки нашим телам, которых уже нет, которые преданы тлену, мы будем вспоминать с ними то, как мы жили, но мы будем ещё и мечтать, как мы будем жить, строить планы, надеяться. Но опять жёсткая система, которая не рассматривает наши души, как имеющие право на самостоятельный выбор, впихнёт нас в первое попавшееся тело, и мы вновь станем обречёнными. Обречёнными на жизнь - нет, скорее мы станем обречёнными на смерть, ведь если мы родились - мы уже обречены на смерть, мы должны умереть, ибо есть закон, закон распада, закон случайности, закон катастрофы - неважно, но есть закон, который стирает наши тела с лица жизни, а бывает и наши души. Потеряв тело, у нас появляется другой вопрос: как не потерять душу, как не потерять разум, куда идти дальше? И это очень тяжело, потому что вопрос "Как быть, что делать, куда идти?", задаваемый так часто на Земле, на этой физической, материальной Земле, там, в мире с другим светом, встаёт гораздо острее, ибо у тебя нет перспективы, нет прошлого, нет будущего. Ты единица настоящего, это настоящее есть Вечность. Вот почему говорят, что душа вечна и совершенно неважно, будет ли душа жить сотни, тысячи лет. Душа вечна потому, что когда она освобождается от тела, её настоящее превращается в Вечность.

О том, как мы думаем там, наши воспоминания грызут нас нестерпимой болью или радуют нас. Да, нам помогают наши близкие, которые вспоминают о нас светло. Но редко удаётся близким сохранить светлую память о реальном человеке, который был с ними. Чаще всего они придумывают фантомы, разукрашивают их своими представлениями в яркие, даже фосфоресцирующие краски, то есть они нас забывают. А забывают почему? Вероятно потому, что сами боятся умереть, а может быть потому, что в жизни не хватает тепла, любви, хорошего, приятного, надёжного. А тот, кто умер - его уже нет, и можно лепить любой образ, который ты захочешь - прошлое не возражает настоящему. Оно, конечно, может его не пропускать в будущее, но возражать - нет, нет, никогда. Словом, мы идём по тропе желаемого, мы идём за тем, что есть наша Судьба, но так мы думаем только тогда, когда мы в теле. Когда мы его покидаем, мы понимаем, что Судьбы нет и не было, что нам предоставлен выбор, но не предоставлено право выбора. Как это понять? Да так, что право выбора и выбор принципиально различны, что выбор есть система вероятных решений, формирующих дальнейшую траекторию жизни, а право выбора - это состояние, благодаря которому ты можешь свободно воспользоваться этой системой без угрызений так называемой "совести", навязанной нашим закоснелым обществом, обществом-киборгом. Значит, человеку нужна мечта. Если же это мечта, в которую он уходит с головой, забывая об окружающем его мире - это не есть мечта, это смерть мечты. Реальность не прощает такого. Она подминает под себя, и человек остаётся растоптанным своей же мечтой.

Конечно, можно сколько угодно описывать структуру потустороннего мира, описывать систему ада, систему рая, но на самом деле ничего этого не существует. Не существует, ибо это есть условно сформированная среда отношений, которая спроецирована человеком в мир с другим светом. В действительности "того" мира не существует - ни ада, ни рая. Существует то, что есть миг настоящего, обращённый в вечность, когда нет прошлого и будущего, когда оно всё с тобой и сразу. Как разобраться? Для кого-то это может стать адом, для кого-то - раем. Если в мире материальном у тебя были идеи, рабом которых ты стал - неважно, что это: наука, алкоголь, курение, наркотики, страсть власти, власть страсти - эта идея будет преследовать тебя всю вечность твоего пребывания в настоящем. Она не даст тебе умиротвориться, обучиться, она будет не давать тебе избавиться от себя, и будь готов к этому, ибо избавляться от идей здесь - очень трудно, но избавляться от идей там - ещё труднее, потому как нет действительного полигона отношений, нет конфликтов, нет радостей, как это принято, или как это случается в материальной реальности. Здесь есть всё и сразу, здесь есть ты весь, концентрированный и у тебя выбор: идти дальше со своим набором условностей, аргументов, фактов, рассыпаться в ничто, слиться с нейтральным полем, которое так или иначе всё же эволюционирует, хоть и не имеет личностной окраски, то есть не делится на различные эманации с перспективой роста; или же застрять в этой Вечности навсегда.

На Земле очень много душ, которые застряли в Вечности настоящего. Кому-то это мучительно больно, кто-то просто спит, видит сны, такие же, как он видел при жизни, он как бы закапсулирован, заморожен. Ну что ж, если это выход, если это чей-то путь - пусть будет так. То, что для нас Вечность - для Бога секунды.

Смерть лишает нас предрассудков, она не даёт нам возможности притворяться, фальшивить, не даёт нам терять себя в трясине сна, который есть ни жизнь, ни смерть. Природа смерти такова, что она не сокращает жизнь, а развивает её. Люди утеряли истинное понимание Смерти, они перестали жить, стали стараться существовать, они стали заниматься проблемой выживания, а не Бытия, проблемами существования, а не вопросами Жизни.

Идём ли мы по спирали развития вверх или неуклонно следуем вниз -это не так уж важно, главное - не спешить. Нужно научиться радоваться любым переменам, какими бы они ни были, и тогда само понятие трагедии уйдёт из нашей жизни. Трагедия - это то, что мы не поняли, то событие, в котором мы обучились, то событие, которое якорем увлекло нас в прошлое.

* * *
"Потусторонний" мир базируется на жидких кристаллах, его границы определяются некими точками скольжения, которые не зафиксированы в пространстве и времени, так как там вообще отсутствует разделение между такими понятиями, как пространство и время, они не истолковываются как нечто отдельное друг от друга, они - синхронны.

Чтобы проникнуть в мир "потусторонний", не прощаясь с телом, нужно сформировать критическую процентность выброса абстрагированной от жизни и смерти мысли. Мысль, абстрагированная от жизни и смерти, является мыслью пустотной. А пустотная мысль сама по себе уже является носителем ключевого пространства-времени, препроводящего в любые миры, с любой объёмностью, с произвольно выбранной светимостью и с любыми координатами.

Абстрагируясь от жизни и смерти как таковых, мы получаем новый взгляд на жизнь и новый взгляд на смерть. Мы как бы объединяем эти два понятия в единое - назовём его жизнесмертие. Это понятие имеет совершенно новое значение для человечества и несёт в себе некий смысл, который сложно втиснуть в набор звуков, но всё же нужно попытаться, чтобы определить смысловые координаты такого явления как начало и конец, присутствующие в нашем мире неразрывно, находящиеся друг в друге постоянно.

Жизнесмертие является одной из наиболее важных систем обеспечения эволюции как таковой.

В сущности, нужно стать свободным от совести, которая навязана нам социальными структурами, то есть от совести как от некой обусловленности нормами, принципами, порядками и трансформировать пустое звучание слова "совесть" в звук СО-весть. Тогда совесть перестанет быть условной, она станет непосредственной или автономной.

Когда мы уйдём от условностей в мире земном, нам откроются двери в мир "небесный". Мотивы действий в мире земном и в мире "потустороннем" являются по своей значительности равноценными, но по степени своей проявленности они не однозначны. В действительности нет разделения на свет потустороннего мира и свет этого мира, то есть мира, в котором мы находимся. Разница существует в структуре самой жизнепроявленности объекта. Здесь, в мире тел, вещей человек проявлен как физиологическая матрица, и свет не проходит сквозь него, а отталкивается от оболочек, формируя визуальный образ. Если же человек претерпел трансформацию, которую принято называть смертью, оторвался от физиологической оболочки, то он представляет собой уже несколько иную жизнепроявленность. Его структура подобна мелкому ситу, которое не отражает лучи света, а как бы просеивает их сквозь себя и лишь малое количество светочастиц отталкивается от структуры так называемого "сита" и может образовывать фантомный образ с индивидуальными специфическими чертами. Существуют также примеры, когда человек даже после смерти не теряет своей визуальной фантомной структуры. В принципе, любое физическое тело - это визуальная фантомная структура, потому что оно существует лишь условно, лишь в мире восприятия, которое есть в рамках данной действительности. На самом деле другие миры могут свободно проникать сквозь эти "физические структуры", не зацепляясь за них так же, как и сами "физические структуры" ходят сквозь стены других миров.

Почему мы не можем пройти сквозь светоотражающие объекты нашего мира?

Дело в том, что такие качества как твёрдость, хрупкость, устойчивость или неустойчивость, сама возможность тактильной ощущабельности создаются на базе внутренних безусловных рефлексов, заложенных в подкорку головного мозга. Если в подкорку головного мозга запустить систему золотых искр, которые будут переструктурирывать нейронные связи посредством фееричного распределения паутинок импульсов вокруг каждого нейрона, то возникнет мобильная сетевая конструкция. Она будет обеспечивать непосредственную связь человека не только с миром данной светоотражательности, но и с миром другой светоотражательности. Таким образом, человек будет находиться одновременно как бы в двух мирах, проявляясь и там, и тут. Жидкостные, твёрдостные состояния уже не будут характерны как вольные, нетрансформируемые качества вещественной реальности. То есть внутри человеческого сознания, внутри его мозга само понимание реальности трансформируется в нечто с очень мобильными границами, в нечто способное постоянно изменяться.

Реальность изменяется постоянно, вопрос в том, замечаем ли мы это?

Чаще всего нет, человек способен замечать только три процента изменений в окружающей реальности, в силу того, что активно работающий участок мозга очень мал.

Как развить систему ментального, чувственного или сенсорного восприятия реальности?

Прежде всего, через контактные взаимоотношения с окружающими подобными объектами, потому что человечество в целом заключает в себе весь выданный ему изначально на уровне творческой созидательности спектр эмоций, умений, способностей, действий. Конечно, невозможно не согласиться, что этот спектр вырожден, выхолощен и сейчас представляет собой обеднённую структуру, которая не способна переваривать, адаптировать и адекватно воспринимать изменение окружающей реальности. Дело в том, что если существует такое понятие как окружающая реальность, соответственно, есть подразделение на внешнюю и внутреннюю реальности, то очевидна дискретность отношений человека и мира. Человек не вписывает себя в мир, а пытается вписать мир в себя. Это две разные вещи, они обратно пропорциональны на уровне прогресса и регресса. Если человек вписывается в мир, то есть он находится в состоянии развития гуманно-этических отношений с ним, то он преобразуется, обучаясь. Если он пытается вписать мир в себя, то его тело, структура сознания, структура чувств начинают разрушаться, и чем дальше, тем с большей скоростью. На сегодня эти процессы проходят значительно быстрее, потому как система обращения земного шара вокруг своей оси, что связано непосредственно с изменением функциональности различных звёзд в нашей галактике и в галактиках близлежащих, начинают проявлять большую активность, то есть Земля входит в гиперрежим хронопространственных отношений. Это означает, что состояния, которые человеческий индивид проживал за два, три, пять, десять лет, сейчас может проходить в два, три, четыре, пять дней. Причём здесь нет разделения, преобразовательны эти состояния или разрушительны для объекта. Также можно отметить, что процесс вызревания яйцеклетки тоже начинает сокращаться. Развитие эмбриона в утробе матери происходит тоже быстрее, чем раньше, и при этом цикл процессов структурно не меняется.

Проблема здесь в том, что если количественно поэтапность процесса развития эмбриона выполняется, то качественная плотность этапов созревания не проявляется как дающая жизнеустойчивость объекту, готовящемуся к рождению. Поэтому за стенками утробы матери такой объект не имеет нужной плотности жизнепроявленности, которая бы давала ему возможность максимальной решабельности в любых катастрофах, в которых только этот объект может попасть на уровне вероятного стечения обстоятельств и невероятного.

Так как данная система решабельности блокируется в донатальном периоде развития человеческого индивида, то возникает процесс выхолащивания структуры генофонда человечества, минимально проявленная жизнеустойчивость блокирует сетевое развитие отношений между людьми. Поэтому девяносто процентов из всего человечества не проходят катастрофный тренинг, взбираясь по оптимальной шкале преобразований, набирая необходимую жизненную плотность своего движения - они просто не успевают этого сделать. Также есть проблема в том, что объекты трансформированные, или прошедшие через физическую смерть, не распределяются по сетевой структуре Земли в другом измерении, а перемешиваются с объектами, имеющими физическое тело. По сути, они становятся субъектами или существами, претендующими на вмешательство. Они нарушают принцип невмешательства.

Если нарушение принципа невмешательства происходит в мире духов, то нарушение принципа невмешательства происходит и в мире людей, так как мы уже говорили раньше - эти миры не разделяются какой-либо устойчивой диафрагмой. Они едины, потому любое изменение там или здесь влечет за собой соответствующую реакцию в пространстве и времени.

Если свет может просеиваться сквозь объект, это ещё не значит, что такой объект приобретает иные ментальные характеристики. На самом деле ментальная структура практически не меняется. Исчезает элемент прямого катастрофного тренинга из системы его обучения. В сущности, такой объект должен бы подвергнуться умиротворению, то есть прийти к истокам своего созидания, быть у Мира, почувствовать своего Творца, ощутить себя Творцом. Но этого не происходит, вернее не происходило уже давно в силу того, что люди перестали уважать мир духов и стали дискредитировать его существование в своём сознании. Соответственно "зашоренность" восприятия резко повысилась, и возникли искусственные блокады. Такие энергетические блокады формируют запрещенную реальность, в которой люди находятся под постоянным курированном со стороны других существ. Они попадают в жёсткую систему манипуляции, так как сами становятся манипуляторами в отношении собственной жизни и жизни рядом находящихся.

Всегда трудно покидать старые оболочки, переселяясь в новые образы, рассеивая своё уже отжившее существо в мире постоянно совершающегося события.

Откуда взялась такая трудность?

Наверное, такую трудность составляет страх, страх оказаться где-то в неизвестности, страх покинуть уже изведанное, страх остаться одному. Иными словами, очевидно - это страх перед жизнью. Когда боишься жизни -одновременно боишься потерять эту жизнь, и это неизменно влечёт неотвратимость катастрофы не только в нашем "сегодня", но и в нашем "завтра".

Значит, состояние страха перед жизнью провоцирует состояние страха перед смертью, а состояние страха перед смертью, в свою очередь, провоцирует состояние страха перед жизнью. Как же быть, где же выход из этого замкнутого круга? И выход есть, выход единственный - в состоянии безысходности. Когда возникает безысходность, мы начинаем стремиться.

Чтобы выйти из состояния безысходности, нужно перестать стараться быть тем, кем ты стараешься быть в данный момент и стать тем, кто ты есть на самом деле. Но кто же ты в действительности? В действительности Я есть Никто, Ничто и Нечто одновременно.

Безысходность - это, пожалуй, единственное, что заставляет нас жить по-настоящему. Нет, в этом случае мы не рвём нити, связующие нас с прошлым и с будущим, напротив, мы преобразуем их в связи, которые не дают возможности прошлому отягощать настоящее и замыкать на себя будущее. А будущему они не позволяют нарушать в настоящем таинства сокровенности "завтра", поскольку то, что было - нам известно, то, что есть - мы ощущаем, а то, что будет - должно оставаться тайной, чтобы не нарушить возможность созидательного выбора предстоящей траектории.

Созидательный выбор предстоящей траектории - это трансформация себя будущего посредством самоизменения себя настоящего.

Перешагивая через страх перед неизвестностью, возможно вступить в мир жизни и не требовать от этого мира доказательств тому, что ты жив, что ты живёшь. Когда ты перестанешь доказывать себе и другим, что ты есть носитель жизни, есть её проявленность, то наступит пора удивления - "Я перестал доказывать, но я всё ещё жив".

Чтобы развенчать в своём сознании миф о потустороннем мире, нужно обратиться к себе вовнутрь и познать процесс непрерывной объединенности всего и вся, а также нарушить в себе защищённость некой оболочкой иллюзий, составляющих представление о мире, что далеко от действительной реальности Мироздания.