Команда Света 11-22
Портал вознесения. Форум Духовного роста и СамоСовершенствования.
Сайт-агрегатор эзотерических знаний.

Наверное, если бы в тот день не произошло отключение электричества у меня на работе, я бы так и продолжал свою заунылую жизнь, ведущую прямиком в трансгуманистический рай и сингулярность, никогда бы не встретил Ее, а если бы и встретил, то просто прошел бы мимо.
Когда погас свет, и через секунду включилось аварийное освещение, я был погружен в творческое обдумывание своего проекта, поэтому не так расстроился, как сидящий сзади Коля или Толик, (признаюсь, я их до сих пор их голоса иногда путаю, хотя они даже не братья), не успевший сохранить последние изменения в своем проекте и громко чертыхнувшийся.
- Второй раз за месяц, - угрюмо произнес Аркадий. – Кто это шалит? Может, диверсия от натуралов?
- Ты когда в последний раз видел натурала? – весело спросила Леонсия. – А может, это Штаты нанесла по нам удар.
- Штатов давно нет, - возразил Аркадий, - там сейчас эта, конфедерация свободных… э-э, - он запнулся, потому что на этом его знания географии и истории закончились.
Распахнулась дверь от шефа, и его гулкий голос разнесся по всему помещению.
- Проделки Фикса, - в своей обычной шуточной манере произнес он. Мы промолчали, потому что никто из нас не знал, кто такой этот самый Фикс. – На самом деле, просто где-то в районе коротнуло после осадков. Я уже давно говорил мэру, что пора проводить капитальный ремонт нашего района. Мне уже сообщили, что послали дежурных роботов на устранение неполадок. Но поскольку до конца рабочего дня осталось пару часов, мне разрешено вас отпустить по домам. Ну, как, довольны?
Довольными оказались все. Особенно Леонсия и Коля, которые тут же упорхнули, ни с кем не попрощавшись. Толик с завистью посмотрел им в спину. Сегодня была не его очередь. Впрочем, и не моя тоже.
Оказавшись за пределами родного института, я в полную грудь вздохнул свежий воздух, нудный дождь, ливший два дня без перерыва, закончился, и потопал к остановке. Включил очки VR и быстро просмотрел меню трафика, мой автобус должен был прибыть только через 15 минут. Делать было нечего, пришлось ждать. Тратиться на такси не хотелось, а личный транспорт мог позволить себе только шеф.
Вышел у входа в наш микрорайон, который издревле назывался почему-то Пенгтагоном (большинством моих знакомых уже не помнили, что это значит), хотя домов, стоявших полукругом, было куда больше пяти. В центре когда-то были школа, детский сад и нечто вроде сквера, которые давно снесли и построили торговый центр (деревья вроде как портили вид и мешали неоновым вывескам). Только я направился в сторону своего дома, как меня окликнул Петруся. Не скажу, что обрадовался этой компании, но так лучше, чем нечего. Во всяком случае, с ним можно было перекинуться парой слов, в отличие от нашей команде в институте. Эти, кроме работы и своих кибер-улучшений в мозгу, больше не о чем не думали. Если вообще у них было чем думать. Шеф меня на собеседовании предупредил, чтобы я ни о чем постороннем не разговаривал ни с кем помимо профессиональных вопросов. Во-первых, бесполезно, во-вторых, тут же заложат о ненадлежащих мыслях, а это автоматически снимет с тебя пару баллов из социального рейтинга.
Петруся быстро защебетал о начинающемся чемпионате по футболу. Кроме футбола, хоккея и женщин его больше практически ничего не интересовала. В ответ на вопрос о шансах наших я ответил, что наши станут чемпионами не раньше, чем бразильцы – в хоккее. Не знаю, из каких недр сознания всплыла эта фраза. В ответ Петруся завозмущался, типа, Бразилия уже давно играет в основном дивизионе хоккейного чемпионата мира и даже как-то выиграла у любительской сборной трансгендеров Канады. И вот тут нас обогнало кибертакси, и из нее вышла Она с большой спортивной сумкой в руках. У Петруси просто челюсть отвисла при ее виде. Признаюсь, у меня тоже. Дело было даже не в одежде, она-то как раз была настолько старомодной, что я не мог сразу найти ответ, к каким ветхим временам она принадлежит. И не сказать, чтобы она была какой-то юной. Наоборот, это была зрелая красота, которой сейчас нигде не сыщешь. Коса белоснежных волос ниспадала до пояса, а роскошная грудь совершенно не походила на те просвечивающиеся сквозь платье худосочные сиски у нынешней молодежи, когда ты не знаешь, кто перед тобой, девушка, трансвестит или еще какое-то гендерное оно. Лицо же показалось мне едва ли не совершенством, без капли синтетики и косметики, я такие видел только по визору у кинозвезд, но и там это можно было поставить под вопрос, помню, Арсений когда-то мне сказал, что это давно уже применяемая компьютерная графика, и в реале у знаменитостей лица сплошь синтетические и напичканные нано, потому они и выглядят на экране такими же, как 20 лет назад. Сразу после этого он исчез, соседка сказала, что за ним пришла люди из Надзора, и больше мне на эти темы стало не с кем общаться.
Петруся сделал пару шагов к ней и вежливо наклонил голову, как он это умеет. Бабник, что еще добавить. Своим бархатным голосом спросил:
- Девушка, вы что-то ищете?
Она как-то резко выпрямилась и посмотрела прямо ему в глаза, отчего он отшатнулся в ужасе.
- Бот, - просто сказала она с отвращением. – А ну, кыш отсюда!
Бот – не просто ругательство, это слово было запрещенным, за его использование тут же списывали десять пунктов, и могли быть другие неприятности вроде посещения недельного курса правильной словесности. Но меня удивила реакция Петруси. Он словно съежился, поник головой, развернулся и отправился мимо меня едва ли не бегом. И тут она посмотрела на меня своими огромными голубыми глазами, и я в них утонул. У ней не было ни солнцезащитных очков, ни линз, но меня словно прошибло током. Будто что-то вошло в меня, настолько огромное, что невозможно описать, как-то оценило мою суть и осталось довольным. Во всяком случае, меня не прогнали на месте, как Петрусю. Кстати, где он? Я обернулся и обомлел. Петруси нигде не было видно, вообще до самого начала проезда никого не было. Чудеса и только. Петруся что, стал чемпионом мира по спринту? Или взгляд ее томных и прекрасных глаз настолько зачаровал меня, что я потерял время? Был еще один ответ, но я постарался загнать его подальше вглубь себя.
- Мне нужен дом с номером 116. Таксист сказал, что это здесь, - ее голос вогнал меня в еще большее оцепенение. Я хотел что-то ответить, но слова застревали в горле. Промелькнула мысль, что надо бежать отсюда так же быстро, как Петруся, иначе я меня ждет что-то пострашнее смерти. Не знаю, чья это была мысль и откуда она взялась. Какого-нибудь из имплантатов? Может быть. Но что-то в глубине меня воспротивилось этому.
- Да, вот он, - указал я рукой на ближайшую 22-этажку, проглотив ком в горле. Это был дом, в котором я жил.
Она назвала номер подъезда и этаж. Это судьба, подумал я, ощутив, как ухнуло все внутри. Они совпадали с теми, что были у меня, только номера квартир, естественно, немного различались. Я предложил поднести спортивную сумку, и она не отказалась, что любую феминистку привело бы ярость. И вот через несколько минут я стоял возле указанной ею квартиры.
- Это квартира моей мамы, я с ней много лет уже не общалась, даже не знаю, жива ли она, - просто заметила он и приложила ладонь в панель для опознавания.
У нас старые дома. В новых многоэтажках с дешевыми бесплатными квартирами от мэрии никаких замков уже не устанавливают, какой в этом смысл, ведь никаких грабежей не может быть по определению, если ты не полный дебил – камеры понатыканы везде и всюду, и ты даже до выхода не успеешь дойти, как тебя схватят.
Я промолчал, потому что смутно вспомнил одну пожилую женщину, которую встречал когда-то, выходящей из этой квартиры. Но как давно это было в последний раз? Этого я не мог сказать.
В двери щелкнуло, и она приоткрылась.
- Надо же, идентификация до сих пор сохранилась, - удивилась она и шагнула в квартиру. Потом обернулась, в глазах у нее заблестело, и хриплым голосом она попросила занести сумку, которую я по-прежнему держал на плече.
Это была стандартная квартира, такая же, как у меня, две комнатушки и кухня, встроенная в салон. Она выглядела ухоженной и чистой, робот-уборщик стоял на подзарядке возле холодильника. Диван был убран в стену, а кондиционер, казалось, лишь минуту назад выключился. На огромной экране во всю стену (какая древность!) не было ни пятна пыли. Огромный шкаф с книгами занимал другую стенку. Я едва не присвистнул, это ж какой антиквариат. Тихо тикали часы с кукушкой над столом у еще одной стены. Вот только не ощущалось совсем, что здесь кто-то живет. И давно.
- Ее, наверное, забрали в хостел… хоспис… - промямлил я, чтобы что-то сказать.
- Мой муж упоминал слово «Счастливые берега», - безучастно заметила она. – Неужели вы… ты думаешь, что правительство будет заботиться о тех, кому за 70?
Это был риторический вопрос, по головизору всегда рекламировались разные хосписы для пожилых людей, вот только никуда не девались слухи, которые передавались не вслух, а записками, которые тут же сжигались, что власть имущим проще списать людей в утиль, нежели обеспечить им безбедную и счастливую старость. Но меня больше взволновал факт, что она обратилась ко мне на "ты".
- Меня зовут Станислав, Стас, - выдавил я из себя.
- А меня Елена, - сказала она, словно сдерживаясь от того, чтобы не разрыдаться.
- Я думаю, у них просто не было кого сюда вселить, - зачем-то сказал я. – Вокруг много пустых квартир.
- Население сокращается. И резко. Неужели вы этого не видите? – Почти выкрикнула она мне в лицо.
Она обращалась не ко мне. Я был сейчас просто фоном, внешним миром, на который она пыталась сбросить свое отчаяние и боль. Я посмотрел на потолок. Камера безучастно смотрела на меня, у меня не было сомнений, что она продолжает работать, как всегда. Это был опасный разговор, и из него нужно было как-то выходить. Я поставил сумку на пол. Одна половина меня буквально вопила, чтобы я валил отсюда на все 4 стороны и никогда больше не возвращался, а вторая желала продолжение знакомства, невзирая ни на какие последствия.
- Тебе нужно обратиться в коллективное управление домами, чтобы узнать, что случилось с твоей мамой, - сказал я. И неожиданно для себя добавил: - Я живу через две квартиры. Номер 132. И, кстати, я компьютерщик. Если нужно будет помочь, заходи. До свидания.
Я изобразил жалкое подобие улыбки и повернулся, чтобы не видеть больше этой боли в ее глазах.
Уже в дверях я услышал от нее слова прощания:
- До свидания, Стас.
Продолжение следует.

Придя к себе, я быстро ополоснулся в душе, наспех поел стандартный быстро приготовленный обед (синтетические макароны и котлеты 3Д печати с морской капустой, якобы натуральной), выпил бурду, которую в нашем супере именуют чаем и улегся на диван. Включил головизор, чтобы забыть об Елене, но это было все равно, что забыть, что на дворе стоит лето. Я вполуха прослушал новости отчета минобороны перед нашим вечным Президентом про успехи в строительстве новой (электронно-голографической) стены с Китаем, очередные теракты сепаратистов в Молдавии, трудности миссии на Марсе и прочая бла-бла-бла, с трудом сдерживаясь, чтобы не зевнуть, но стоически перенес эту ежедневную процедуру, потому что иначе списали бы 5 пунктов из моего рейтинга, а за три подобных замечания, занесенных в личное дело, мне пришлось бы отвечать на неудобные вопросы перед комиссией по благонадежности. Попадать к ним на заметку не хотелось, потом долго пришлось бы отмываться в виде прослушивания воспитательных лекций или бессмысленных дежурств по охране общественного порядка (как будто роботы безопасности с этим не могли справиться сами). В дальнейшем это могло привести к худшим последствиям, вроде потере ежегодного отпуска в Сочи или зимнего на Камчатке. И временное понижение скорости интернета было бы тут самым благоприятным исходом. На то, что твоя физиономия появится на доске позора перед домом и на работе, можно не упоминать, большинству на это было давно наплевать. Но они могли лишить тебя даже единственного обязательного свидания в неделю с выбранной девушкой, и дело было даже не в этом, а в том, кто захочет после этого иметь с тобой отношения, чтобы самой получить понижение рейтинга! Смотреть нудные ток-шоу, увеселительные концерты постоянно сменяющих друг друга эстрадных шоуменов, никто из которых петь не умел (этого сейчас в эпоху торжества науки и техники и не требовалось), но зато смазливо выглядящих, очередной матч сливовых против сиреневых или какой-нибудь старый фильм с измененным ИИ сценарием и концовкой (новые сейчас никто и не ставил, да и зачем, когда есть виртуальная реальность?) я не хотел и просто смотрел тупо в потолок, который мой личный домашний ИИ, видя мое настроение, превратил в песчаный берег, на который лениво накатывались бирюзовые волны. В отличие от большинства моих знакомых я своему ИИ не дал имени, вот имелось у меня предупреждение против этого – и всё!
Очнулся я от звонка в дверь. Естественно, это была Елена, и вид ее меня вовсе не порадовал. Она держалась, да, но видно было, каких это требовало от нее усилий.
Не говоря ни слова, я пропустил ее в свои хоромы и галантно предложил стул и стакан воды из холодильника. Иметь кресло с подлокотниками даже с моей должностью считалось излишеством. От стакана воды она не отказалась, но сделала всего пару глотков, прежде чем начать свой рассказ. На самом деле, я нечто подобное предполагал. И по-хорошему, надо было сразу после первых слов поблагодарить Елену, выразить соболезнования и выпроводить окончательно из своей квартиры и жизни, а не вставать на путь преступлений против общества, каким бы малопривлекательным я его ни считал. Но я этого не сделал. Я сделал худшее, что мог в этой ситуации, если исходить из позиции социума, - я прервал ее излияния, подошел к своему компьютеру и сделал то, на что в наш технический век способны единицы, - я отключил систему безопасности, свой ИИ и наложил картинку на происходящее с помощью заранее приготовленной программы. Не думал, что когда-нибудь придется это делать. И вот таким образом я стал самым настоящим преступником. Хотя меня радовал тот факт, что об этом не скоро станет известно Службе Безопасности. Хотелось верить, что СБ никогда об этом и не прознает.
Она непонимающе следила за моими действиями, пока я не расслабился и не сказал, что, черт возьми, мы сейчас в полной безопасности от любой СБ (прости меня, читатель, за тафтологию) и она вольна рассказывать все, что хочет, поскольку за пределами этой комнаты нас никто не услышит. Когда она увидела, что я поменял картинку на потолке на красивый солнечный закат и мы оказались под умиротворяющим фоном розового неба, она окончательно успокоилась и поверила мне. Хотел бы я быть таким же спокойным, как она в этот момент. Впервые в жизни кто-то попросил у меня помощи и с надеждой смотрел мне в глаза. Может быть, я ждал этого момента всю свою жизнь, а если верить буддистам, и не одну.
Уроки Александра Евгеньевича не прошли даром. Не только компьютерные, а он был гением в этом деле, но и бытовые. Он рассказывал мне, как во сне ему приходили странные видения и открытия, как кто-то, словно его другое "я" из других измерений, раскрывал ему секреты взлома квантовых компьютеров и установки защиты, против которых оные были бессильны. Я не знаю, почему меня единственного он выделил из всех на том потоке в институте развития ИИ при минобороне. Может быть, потому что я был тогда еще таким наивным и неиспорченным и он понимал, что я никогда его не сдам СБ? А может быть, потому что во мне было что-то, что заметила сегодня Елена и к чему обратилась с последней надеждой? И одним из его уроков было то, что никогда нельзя показывать другим, насколько ты умен и насколько ты превосходишь их в интеллекте. Ты должен быть, как все, и никогда не выделяться из толпы – вот главный постулат, который он вбил в мою тупую тогда башку. Этому постулату я следовал всегда по жизни. И вот наконец его уроки пригодились.
- Ее нет, моя мама словно просто исчезла в никуда, - повторила она свои слова. Теперь голос ее звучал тверже, а во взгляде появилась надежда. – Я включила ее компьютер, он оказался без пароля (еще бы, подумал я, это считается неблагонадежным и понижает социальный рейтинг сразу на пару десятков баллов, но к таким, как я, это не относится, хе-хе), по твоему совету я вошла в коллективное управление домами, зарегистрировала там временное местопребывание в квартире, принадлежащей моей матери, после чего попыталась выяснить, где она может сейчас находиться. И наткнулась на стену. Точнее, это походило на замкнутый круг. Была надпись, что соцработники местного района пришли за ней, когда ей исполнилось 65 лет, чтобы отвезти ее в обычный хостел для пожилых людей. Вроде как стандартная процедура. Только вот хостел я нашла, но среди постояльцев ее имени не обнаружилось в данный момент, и что самое ужасное и подозрительное – оно там никогда не значилось. То есть, она должна была туда приехать, но так и не прибыла!
Ее самообладание на секунду покинуло ее, и она шмыгнула носом, но тут же подняла голову и с надеждой посмотрела на меня.
- Ты можешь помочь мне найти ее? Или хотя бы узнать, что с ней случилось?
Мог ли я отказать ей? Вопрос риторический. Я уже перешел ту грань, после которой я мог выставить ее из квартиры и послать на все четыре стороны.
Конечно, мои знания хакера были не по зубам тем, кто ставил простенькую защиту в мэрии. Хотя я не терял бдительности, СБ любит притворяться хилыми неумехами. Мои пальцы делали обычную для хакера работу, которой я почти никогда не занимался, береженого бог бережет), но внутри меня кипели нешуточные страсти. Я уже понимал, что к чему, и, наверное, Елена тоже все понимала, но ей хотелось ясности, а мне – как довести ей то, что мне открывалось. Счастливые берега, как она выразилась, оказались именно тем последним приютом, который она и имела в виду. Большинство пожилых одиночек, у кого не имелось ни родных, ни близких или кто не был известен широкой общественности, отправляли в этот самый хостел, после чего они благополучно исчезали где-то по дороге. Рядом был крематорий. Мне не хотелось сообщать все эти подробности Елене, но по моему взгляду она все поняла правильно.
- Они убили ее? – это был не вопрос, а утверждение.
- Да, - ответил я, стараясь держаться спокойно. Даже меня подобное открытие потрясло. – Они отправляют в крематорий всех одиночек. Бесполезные едоки им не нужны. – Не знаю, откуда всплыло это определение, иногда моя память меня поражала.
И тут она разрыдалась и уткнулась мне в плечо, а мне оставалось только гладить ее бархатные белоснежные волосы и говорить слова утешения. У вас никогда не плакала на плече красивая девушка? Знаете, не самое приятное зрелище. Особенно, когда не знаешь, что делать дальше.
- Кто-то должен за это заплатить, – несколько раз повторила она. Потом добавила, с последним всхлипом и выпрямилась: - Их можно вывести на чистую воду?
Я промолчал, немного отстраняясь от нее. Это Система, против нее не попрешь, как говорят. Кажется, она это тоже понимала. И стала успокаиваться.
- Это Система, - повторил я вслух. – Кто я такой, чтобы против нее бороться? И самое главное – как?
Она глубоко вздохнула. Кажется, я что-то в ее душе всколыхнул.
- Это Система, да. Матрица. Бороться нужно было тогда, когда это было возможно. Всем вместе. А не уходить без борьбы в глухие места, надеясь, что Система нас не настигнет, и веря в мистическое Вознесение и разделение миров.
Я не понял, что она имела в виду, какое вознесение, какое еще разделение миров. Она увидела мое недоумение и тогда начала свой рассказ с самого начала. Похоже, это было то, что давно накипело в ее душе, и теперь она была рада излить это кому-то, кто готов был ее выслушать.
- На самом деле мне не 20 лет и даже не 30, - были первые ее вступительные слова после некоторой паузы, когда она собралась с духом, обдумывая, с чего начать. – У женщины не спрашивают ее возраст, верно? – я кивнул, хотя сейчас парни первым делом спрашивает именно это, и не дай бог она будет старше его на год-два… - Ты помнишь начало двадцатых, пандемии, блокировки, масочный режим, война на Украине, приведшая к краху всей западной системы?..
Я кивнул. Хотя я тогда был совсем ребенком, но все эти ужасы навсегда запечатлелись во мне.
- Когда мир содрогнулся, и из-под его обломков стало вырисовываться нечто уродливое и антигуманное, то, что мы только что назвали Системой, духовное движение людей, которые стали просыпаться в результате всей этой вакханалии властей, было инфильтровано учениями, которые по сути своей были эскаписткими. Многие получали мысленные послания от внеземных и внетелесных сущностей, что наступили те самые последние времена, о которых говорил Иисус, и что нужно готовиться к личному вознесению, через которое прошел Он. А для этого следует самим развиваться, подымать свое сознание, пока не вознесешься в высшее измерение, где потом сольешься с Источником Всего. Ты чувствуешь фальшь во всем этом?
Я кивнул, хотя ничего не понял из того, что она сказала.
- Они называли это Жатвой, словом из Библии. Ты читал Библию или хотя бы какое-либо из иевангелий? – Я помотал головой. За чтение подобной литературы тебе сразу уготовано стирание личности.
- Но мы верили во все это! – с какой-то горечью продолжила она. – Еще бы. Когда в твоей голове раздается голос, который восхваляет тебя и говорит, что ты – лучшая часть человечества, что ты сможешь перенести все катаклизмы на Земле, особенно так называемую вспышку на солнце, которая якобы неминуема, и что это ознаменует приход Новой Земли, и ты вознесешься на нее, или в 5-е измерение, куда смогут перейти только те, кто достиг подобных высоких вибраций, в то время как остальное большинство погибнет, и они вынуждены будут реинкарнировать на других планетах третьей плотности, то несомненно ты бы почувствовал себя выделенным и особенным, верно?!
Она на секунду остановилась, и мне в это мгновение показалось, что она снова готова расплакаться, хотя все то, что она говорила, показалось мне полной галиматьей, в которую невозможно было поверить. Но ведь они верили! И это было полным абсурдом.
- Сейчас я понимаю, что никаких высоких сущностей или инопланетных гостей из 5-го измерения никогда не было. "Голос в черепе" – так называлась секретная технология ЦРУ и ФСБ, которая проецировала эти мысли в головы самых пробуждающихся и имеющих ментальные пси-способности, которые зомбировали остальных. Так возникали гуру и секты непокорных, которые вместо того, чтобы попытаться будить остальных и противиться новому мировому порядку, создавали обособленные общины или уходили вглубь лесов и гор, чтобы дожидаться там обещанного катаклизма или вознесения. Вот так и я оказалась в одной из такой общин посреди тайги, где люди жили простой жизнью и не задумывались о том, что происходит за пределами мира общины. - Елена горько вздохнула. – Ну, наши гуру утверждали, что нужно немного подождать. А потом еще подождать. Ждите. Конец света близок. А те, кто придет и спасет нас, или поможет в переходе, уже рядом. Это было в том варианте, если мы все умрем и покинем свои тела. Одна из моих подруг говорила, что мы не перейдем, пока не умрем обычной смертью, от болезни или старости. А пока нам нужно было готовиться. Духовно и физически.
- Что значит – физически? – подал я голос, видя, что она закрыла глаза и вспоминала свою жизнь словно воочию.
- Ну, - она открыла глаза, и в них что-то сверкнуло. – У нас была нелегкая жизнь. Жизнь на природе, вдали от благ человечества, вовсе не похожа на курорт, да? Вот и приходилось заниматься. Нет, не самобичеванием или еще каким-нибудь непотребством, как ты мог подумать, а углублением своих возможностей. Иногда я входила в состояние, когда мне достаточно было в день полстакана воды и пару-тройки яблок. Этому не так сложно научиться, было бы достаточно веры и терпения. К тому же это открывает в тебе некоторые способности, которые кое-кто назвал бы экстрасенсорными. Ты знаешь, кто такой экстрасенс?
Я на секунду задумался.
- Это кто-то вроде Ведьмака? Была в детстве такая игра.
Она рассмеялась.
- Сейчас не ставят фильмов вроде «Люди Икс».
- Сейчас вообще ничего не ставят, - заметил я.
- Да, они добились своей цели. Люди перестали быть творческими и чего-то хотеть, помимо самых плотских желаний.
Она секунду помолчала, а потом продолжила предыдущую мысль:
- Я могла не только неделями голодать без какого-либо вреда для себя, но и иногда предвидеть будущее, пусть даже неосознанно. Иногда читать мысли других людей, а не только их язык тела. Очень неприятные моменты - когда те, кого я считала самыми достойными людьми, оказывались крайне порочными в душе и полностью эгоцентричными. Вот почему я в конце концов остановила эту свою зарождающуюся способность.
Она говорила невероятные вещи, но я почему-то ей верил.
- Я стала ощущать единство, но это было не то единство, о котором твердили наши гуру, которые просто были жертвами безжалостных программ зомбирования, когда тебе внушали, что ты растворишься в чем-то огромном, теряя свою индивидуальность и воспоминания. Нет, ты не теряешь свою личность, ты просто становишься единым с тем, на что смотришь и чему сострадаешь. Потому что ты и есть это. Вот смотри.
Она быстро поднялась, подошла к кухонному столу, взяла из ящика внизу большой нож и подошла ко мне. Положила ладонь сверху компьютерного столика и неожиданно с силой вонзила нож в ладонь.
Я вскрикнул и было рванулся к ней, но ничего не произошло. Она вытащила нож из ладони (или стола), но никаких следов крови я не увидел.
Меня словно обдал кушат холодной воды.
- Испугался, да? – она посмотрела веселыми искорками на меня. – За меня или за себя?
- За тебя, конечно.
- Да ладно, не привирай. Наверное, подумал, что это гипноз или что я ведьма и способна на всякие такие штучки?
Да, именно об этом я и подумал, но не стал признаваться в этом.
- Когда ты становишься единым со всем сущим, по-настоящему, а не на словах, то ты можешь становиться тем, что тебя окружает. И то, что тебя окружает и чем ты себя начинаешь ощущать, не способно тебе причинить вред, а будет наоборот помогать. Вот, например, когда это всё случилось, с нашей общиной, я пошла одна через тайгу, надеясь, что найду легкую смерть, ощущая, где находится берлога хозяина тайги – медведя. Но первыми нашли меня медвежата, они радостно скакали вокруг меня и просто обнюхивали, после чего появилась медведица и провела меня к месту, где росла малина и другие ягоды, которые я смогла собрать, чтобы выжить в первое время…
Она закрыла глаза, видимо, еще раз переживая случившееся.
- А что произошло с общиной? – поинтересовался я, чтобы вывести ее из этого состояния. После демонстрации феномена с ножом я уже мог поверить всему, что она говорила.
- Я ведь говорила, что умею предвидеть будущее. И в тот раз меня потянуло в лес, собирать травы – во мне проснулось и это умение. Когда я вернулась, их не было. Никого не осталось. Только следы от вертолета. Думаю, они их усыпили, а затем забрали тела и выбросили их где-то в тайге уже мертвыми, даже детей. Зачем они это сделали, ведь наш мир и их совсем не пересекался? Я подозреваю, что они уничтожали постепенно все независимые общины, потому что в новом дивном мире никакого инакомыслия быть не может. И если раньше я ощущала присутствие таких, как я, то сейчас этого нет. От слова совсем.
От ее слов повеяло такой болью и одиночеством, что я чуть вздрогнул. Она продолжила:
- Иногда я думаю, что главной их целью была именно я. Потому что они забрали все съестные запасы и воду. Не знаю, почему они не вернулись или не сбросили на место общины какую-нибудь мегабомбу, которая у них наверняка оставалась? Думаю, они просто рассчитывали, что я или сойду с ума от безысходности, или умру от голода, или что звери меня загрызут. Как видишь, я выжила и дошла до цивилизации. – Она невесело усмехнулась.
- И что теперь ты будешь делать? – задал я самый интересующий меня в данный момент вопрос.
- Не знаю, - просто ответила она. – В том, что я до сих пор жива, я вижу какой-то смысл. Иначе Богиня давно бы забрала меня к себе. – Она увидела мою реакцию на слово «Богиня» и улыбнулась. – Сегодня я встретила тебя. Единственного человека в этом мире живых мертвецов, который мог помочь мне узнать, что случилось с моей мамой… Не красней так, как девушка на первом свидание, - со смехом добавила она. – Наша встреча - это та случайность, которая не случайна.
Она на миг погрустнела.
- На самом деле я ехала сюда, чтобы попросить у нее прощения. Она отреклась от меня, так и не приняв моих воззрений, особенно после моего осуждения ее принятия очередной бустерной прививки. Сейчас я понимаю, что нужно было вести себя по-другому, но я тогдашняя и я сегодняшняя – это совершенно разные люди.
Она усмехнулась. Я вдруг понял, что она не восхваляет себя сегодняшнюю, это было просто констатированием факта. Повисло неловкое молчание. Я вдруг подумал, возможно, она действительно может читать мысли. Но все равно спросил:
- Там, в общине, у тебя был муж?
- Да, - просто ответила она. – Я его любила. Он был одним из лидеров общины. Но он до конца верил во всю эту хрень с вознесением. И, - продолжила она, предвосхищая мой следующий вопрос, - у нас не было детей. Хотя у некоторых пар они были, впрочем, у нас были и полигамные семьи. Он не хотел детей. Считал, что это будет препятствием при переходе. И что на Новой Земле дети будут появляться другим путем, не через плотское соитие.
Она рассмеялась, увидев что-то во мне, что потребовало расслабления. И ее смех, такой звонкий и естественный, действительно расслабил меня и мои мысли.
- Ты такой милый, славный и непосредственный, что мне даже не нужно читать твои мысли - они видны все у тебя на лице.
- Правда? – я попытался сделать вид, что обиделся.
- Правда-правда, - она снова рассмеялась, и я рассмеялся вслед за ней. Нет, ее смех на самом деле был заразительным и исцеляющим. - А теперь давай поспим, ладно? – Она вдруг посерьезнела. – У меня сегодня был долгий и тяжелый день. Думаешь, легко было внушать летчикам, что я просто привидение в кабине. Или охранникам в аэропорту, что их система опознавания глючит, когда я проходила мимо них. Хуже всего было с кибертаксистом. Но каким-то образом я добилась того, что он меня принял за человека. И даже провез бесплатно, ведь у меня не было даже кредитки для оплаты. Бумажные деньги ведь давно стали простыми бумажками, канувшими в Лето, да?
Я кивнул. На самом деле такое грозит и кредиткам. Подавляющее большинство использует в качестве оплаты чипы в голове. Я – нет. Мне свобода важнее. Я не уверен, что смогу постоянно взламывать защиту мозгового чипа, если они примут закон об обязательном его использовании.
А потом я выключил свет, мы разделись и легли спать по разные стороны дивана. Я попытался обнять ее, но она мягко отстранилась.
- Спи, - сказала она, - сейчас не время. Ты должен расслабиться и узнать, во время сна, кто ты есть на самом деле. Я знаю, что ты это можешь.
Она нежно прикоснулась к моему лбу, точнее, точке между бровями своими губами, и это отключило меня.
Наверное, она действительно ведьма, подумал я, прежде чем провалиться в сонное забытье, ощутив на мгновение жжение между бровей. Иначе как объяснить отсутствие какого-либо желания даже прикоснуться к ней. Хотя картинка, записываемая сейчас в память банка данных СБ, передавал стоны и скрип дивана. Потому что как иначе мне пришлось бы объяснять в случае чего дознавателям, почему моя новая знакомая осталась со мной на ночь.
Но я этого уже не помнил. Я стал бабочкой.