Благословясь, о братие, начнем! Итак, справлял Юпитер день рожденья. Толпой явились боги на прием, Приветствия полны благоговенья, Поднесены дары... За этим вслед Всех пригласил Юпитер на обед. Легка, вкусна божественная пища: Проворный Эвр в небесные жилища Им приносил куренья с алтарей; Амброзию на блюдах подавали, Нектар в златые кубки наливали (Залог бессмертия- напиток сей). В разгаре пир... Внезапно прилетает Встревоженный Юпитера орел И новости дурные сообщает: Всю эту ночь на страже я провел, И увидал: часть неба захватила Пришельцев многочисленная рать. Они бледны, длинноволосы, хилы: Их - тысячи... Лежит на них печать Смиренности, поста и воздержанья. Крестом сложив ладони на груди, Они идут вперед без колебанья. Владыка мой, сюда их скоро жди!" Звучит приказ: Меркурий быстроногий, Лети, узнай, кто это, да не трусь!" Рекла Минерва, полная тревоги: Быть может, новоявленные боги?" Ты думаешь?" -- Я этого боюсь. Над нами люди начали смеяться, Сатиры стали дерзкие писать. Дряхлеем мы и, следует признаться, Свое влиянье начали терять Боюсь Христа". -- Бояться нет резона Сын голубя, бродяга и аскет, Распятый на кресте во время оно, И это -- бог?" - А почему б и нет?" Не бог, а шут!" -- Смешон его завет, Но По-сердцу он людям легковерным, Что неразумьем славятся безмерным. Тиранов он поддерживает гнет, Рабу велит: чти свято господина! Политикой искусной Константина Поддержан он, и горе всех нас ждет!" Когда имеешь крылышек две пары, Летаешь быстро... Вот уже назад Спешит Меркурий. Озабочен взгляд, Плохих известий ждет Юпитер старый Да, новые к нам божества идут". Возможно ли?" -- Да, это вправду боги Они скучны, напыщенны, убоги И неумны; но римляне их чтут, А нас уже не будут больше славить. Уже указ мне дали прочитать; Там Константина подпись и печать. Велит он нам -- могу я вас поздравить --Христа с семьей любить и уважать, И половину неба им отдать, Другую же пока себе оставить". Едва Меркурий кончил свой рассказ, Со всех сторон послышалось: Бандиты!" Убейте их!" -- Что нужно им от нас?" Юпитер встал, спокойный, но сердитый. Два раза он нахмурил грозно бровь... Тотчас Олимп заколебался вновь И, побледнев, буяны замолчали. У смельчаков застыла в жилах кровь, От ужаса коленки задрожали. Юпитер им с улыбкою сказал: Как видите, еще не отобрал Христос мое могущество былое, И молнии родит мое чело. Умерьте гнев! Вам не грозит плохое: Я властвую, соперникам назло. Здесь никого нельзя сравнить с Минервой По мудрости; пусть выскажется первой". В ответ она: Воздвигнув лжебогов, Их низвергают люди очень скоро. И мой совет поэтому таков: Пустите их на небеса без спора. Ведь он сейчас лишь укрепит их власть, --Ей все равно придется скоро пасть. Презрение уместнее, чем ссора". И повелел Юпитер, чтоб в раю Пришельцам впредь помехи не чинились, Чтоб боги христиан расположились И скинию поставили свою. Заметил Феб: Коль достоверны слухи --Соперники у нас - слабее мухи, Но им везет: они теперь в чести. Знакомство с ними следует свести. По-моему, желательно проведать Повадки их, обычаи, и нрав, И слабости... Ну, разве я не прав? Давайте, пригласим их пообедать. Смеетесь вы? Смеяться вам не след. Пошлем гонца, пусть просит на обед. Ведь выскочки обидчивы к тому же...Олимпом мы владеем искони, А потому -- как бы не вышло хуже --Пусть в гости к нам пожалуют они". Юпитер этой речью успокоен И смысл ее лукавый им усвоен.Кивнул он в знак согласья головой.Он не любил Христа с его семьей, Но боги любопытны, как мы сами... Он дал распоряженье, и тотчас Стрелой гонец помчался за гостями, Которые явились через час. Как сосчитать гостей? Их было трое В одном лице, или, наоборот, Один в трех лицах. Поняли? Ну вот: То был старик с длиннейшей бородою, Благообразный видом и лицом. На облаке сидевший босиком; Он выглядел довольно заурядно, Но у него сиял над головой Лучистый круг. Хитон его нарядный Был из тафты небесно-голубой. У плеч сбиралась в складки эта тога И ниспадала, облекая стан, До самых пят. А на плече у бога, Лучистым нимбом тоже осиян, С осанкою довольно величавой, Сидел красивый белый голубок, А на коленях христианский бог Держал ягненка. Чистенький, кудрявый, Был этот агнец хрупок, тонконог И с розовою ленточкой на шее; Над мордочкой - сиянья ореол...Так, триедин, бог в гости к ним пришел. Мария сзади семенит, краснея, Застенчиво потупив робкий взгляд Смотрели боги, путь освобождая... Явился также ангелов отряд, Но у ворот остался, поджидая. С коротеньким приветствием к гостям, Учтив, но сух, Юпитер обратился. Старик хотел ему ответить сам, Но, речь начав, довольно скоро сбился. Тогда он улыбнулся, поклонился И сел за стол. Ягненок, боязлив, Проблеял что-то; голубь, клюв раскрыв, Язычникам псалом петь начинает, Которого никто не понимает: Там аллегорий, мистики полно...Понять язык еврейский мудрено. На голубя все смотрят с удивленьем, Переглянулись; слышен шепоток. Кой у кого срывается смешок, А кое-кто прищурился с презреньем. Но Дух святой был все-таки умен; Смущается и замолкает он. Тут раздались рукоплесканья в зале. Прекрасный стиль! Цветистый, пышный слог!" Да он -- поэт, крылатый этот бог! Таких стихов еще мы не слыхали!" Хотя насмешку голубь понимал, Но зависти ее он приписал, И злобу скрыл обидчивый оратор: Он был самолюбив, как литератор. Гостям весьма понравилась еда. Их аппетит удвоило, конечно, То, что они постятся чуть не вечно И яств таких не ели никогда. С улыбкою прислуживая, Геба Амброзию разносит вместо хлеба, Затем нектар в бокалах подает. Наш Бог-отец охотно ест и пьет. Смущен Христос, сидящий против Феба: Хороший тон есть много не велит. Бормочет он: Благодарю, я сыт!" А голубок, нахохлившись сердито, Едва клюет, стараясь показать, Что у него совсем нет аппетита И что обед могли б получше дать. Богини же Венера и Юнона(Особенно спесивая персона), Едва взглянув с усмешкой ледяной На выскочек, между собой шептались, Небрежно к ним поворотясь спиной, Исподтишка над Девою смеялись. Ее смущенный вид, пожалуй, мог Дать к этому достаточный предлог. Так росшую в глуши отроковицу Привозят вдруг в блестящую столицу. Вот в Тиволи она на бал пришла... Ни у кого стройнее нету стана! Она свежа как персик, и румяна, Застенчива, прелестна и мила, И все ее с восторгом окружают... Но вот на бал франтихи приезжают, Презрительно прищурившись, глядят, Скрыв горькую досаду, и твердят: Что за манеры! Никакого лоска! А пошлый вид! А глупая прическа!" Соперницы такие ж словес И в Тиволи небесном изрекали; Но, вопреки суровой их морали, Столь черные и влажные глаза С ресницами столь длинными, густыми, Красивы, и гордиться можно ими. А розовые губки, хоть молчат, Красноречиво счастие сулят. А перси-то! Упруги и округлы, И вишнями увенчаны, и смуглы... Еврейке ли они принадлежат, Иль христианке - разница какая Для тех, кто тонет в неге, их лаская? И шепчут все друг другу: А малютку За красоту нельзя не похвалить. Как улучить удобную минутку И новую богиню соблазнить? Пусть Аполлон за ней поволочится: На это он, наверно, согласится". Но занят был в то время Аполлон: Дабы развлечь гостей высоких, он Пел арию в сопровожденье хора. А вслед за тем явились: Терпсихора, Три грации, Психея, Купидон, И был балет поставлен в заключенье. Мария, не скрывая восхищенье, Внимательно на зрелище глядит, В ладоши бьет, с восторгом говорит: По-моему, они танцуют дивно!" Хотя была и скромной, и наивной, Заметила в конце концов она, Что красота ее оценена И Аполлону нравится немало. Успехами весьма ободрена, Она на комплименты отвечала. Понадобилось выйти ей; куда -- Читатель угадает без труда. Ведет ее проворная Ирида В покои, где живет сама Киприда. Вдруг -- с умыслом, нечаянно ли – дверь Захлопнулась; одна она теперь. Глядит она направо и налево: Так вот каков красавицы приют! Стоит, любуясь, несколько минут... Что до сих пор видала наша Дева? Лишь мастерскую мужа своего, Да жалкий хлев, где в ночь под Рождество Младенца родила (хоть не от мужа). Робка, еще немного неуклюжа, Решается по комнатам пустым Она пройтись; толкнула дверь, и сразу Увидела агатовую вазу, Овальную, с узором золотым. Полюбовалась хрупкою вещицей, Потом, сказав: Ой, как бы не разбить!" Спешит ее на место положить. Затем проходит длинной вереницей Гостиных и салонов, пышных зал Со множеством диванов и зеркал, Где вкус царит, отнюдь не симметрия. Немало безделушек и цветов, И скляночек для амбры и духов Там видит восхищенная Мария. Повсюду бродит любопытный взгляд... Ах! Вот Киприды щегольской наряд, Сандалии, а также покрывало, Венок из роз и пояс дорогой, А для прически - обруч золотой... Какой убор! -- Мария прошептала. -- Наверное, он очень мне пойдет. Нельзя ль его примерить на минутку? Ведь я переоденусь только в шутку! Никто сюда, надеюсь, не войдет". Нелегкое, однако, это дело! Мария наряжаться не умела, Но все же облачилась кое-как (Прилаживать нет времени к тому же) И вопрошает зеркало: Вот так?" Ей зеркало: Венеры ты не хуже".Она собой любуется опять И говорит: А ведь могли б Амуры Принять меня за собственную мать". И в тот же миг, румяны, белокуры, Влетают легкокрылые Амуры. О мамочка, поведай нам секрет, Как хорошеть? Тебя прелестней нет!" От радости Мария покраснела, Но все-таки собою овладела И улыбнулась. Вот Амур один Ей благовоньем руки поливает, Другой их полотенцем вытирает; Они кидают розы и жасмин И пляшут вкруг Марии шаловливо Под возгласы: О, как она красива!" Хвалы, как сильнодействующий яд, Ей с непривычки голову вскружили. Она вокруг кидает томный взгляд. Вот ряд картин... На них изобразили Венера, Адониса твоего, Любви победоносной торжество. Исполненные неги, те картины Смутили Деву, и не без причины. Как запылал румянец на щеках! Воскликнула она тихонько: Ах!" Но вот она в другой покой попала И пышное там ложе увидала, А перед ним - пурпуровый ковер. Она могла б присесть - она ложится... И снова полный любопытства взор Вокруг себя обводит и дивится: Умножили стократно зеркала Ее красы; им нет теперь числа. Она смеется, руки простирает, Как для объятий, и слегка вздыхает: О дорогой Панфер, любимый мой! Какая жалость: нет тебя со мной... Одета столь прельстительно и мило, Наверно, я б тебя обворожила". Вдруг входят... Небо! Это Аполлон. Она вскочить в смущении стремится, Ее опять усаживает он. Куда же вы, Идалии царица? -- Ей говорит, целуя руки, бог. -- Как вы прекрасны! Я у ваших ног". Ах, полноте! Зовут меня Марией, А не Венерой; шуточки такие Оставьте, ax!" -- Не отпущу я вас. Пленительней Венеры вы сейчас! Не видывал я красоты подобной". Я закричу!" -- Кричать вам неудобно. Ведь ежели на крики и войдут -- Языческий наряд ваш засмеют, А кое-кто разгневается, право. Посетовать, немного слез пролить И, покраснев, стыдливо уступить -- Вот лучший выход, рассуждая здраво". Что возразить на хитрые слова? Потупив взор, Мария, чуть жива, Противится, хоть бесполезно это. Вот дерзкий рот красавца Мусагета К коралловым устам ее приник, Ее груди коснулся баловник, На ложе (все напрасны возраженья) Настойчиво и ласково толкнув. Она уже не борется, вздохнув, И шепчет лишь: Какое приключенье!" Хоть Аполлон был на руку и скор, И видел, что довольно слаб отпор, Но все-таки скандала устрашился. Пожертвовав восторгами, он встал, Власы свои пригладил и спустился С рассеянно-спокойным видом в зал, Где музыка и танцы Терпсихоры Всех зрителей приковывали взоры. Мария вся как маков цвет горит, Вернулась лишь в последние минуты И голубок, от ревности надутый, С гримасою папаше говорит (Тот слушает и смотрит равнодушно): Чего нам ждать? Окончилась игра. Звонить к вечерне, кажется, пора. Идем домой! Здесь, право, очень скучно" Ну что ж, идем!" -- ответил Бог-отец За ним Христос: Идемте, наконец!" И маменьке кивает на ворота. Ей уходить, однако, неохота. Все тут казалось новым -- и банкет, И пение, и виденный балет. Любезности немало ей польстили И вкус ее чувствительный пленили. Конечно, дерзостью возмущена, К злопамятству не склонная, она К языческим богам благоволила, А музыкой была восхищена. Но Бог-отец заметил ей уныло: Дитя мое! Возможно, я не прав, Но голос Аполлона так слащав! Мелодия была мне непонятна. Мне пенье лишь церковное приятно. Ну, а стихи находит Дух святой Прескверными; все это -- вздор пустой". Они весьма посредственны, признаться! - Заметил голубь. - Мало ярких слов. Не понимаю, чем тут восхищаться? Ливанских кедров нету, а у львов Все зубы целы, и на небосводе Луна не пляшет с солнцем в хороводе" Порядком утомил меня балет, - Сказал Христос, перебирая четки. - Их менуэт скучнее той чечетки, Что танцевали в Кане... Разве нет?" И Троица, язычников ругая, Вернулась в рай, по облакам шагая.
История еврея Панфера, Марии и Иосифа. Св. Эльфин отрекается от Христа и дезертирует. Св. Женевьева и св. Герман. Приап с товарищами попадает в плен, крестится и отправляется на землю основывать монашеские ордена. О братие, правдиво повествую! Сном праведников спали, крепким сном Все ангелы, улегшися вплотную, Прикрывшись кто камзолом, кто плащом. И лишь один, бессонницей страдая, Компании храпящей избегая, С Эльфином, другом юности, гулял (В чистилище последний побывал). "Рассей, Панфер, мое недоуменье! - Сказал Эльфин. - Я думал, что найду Тебя не здесь, скорей всего - в аду. В Йерусалиме помнишь развлеченья? Как подражать спешили вперебой Мы римлянам! Красивые блудницы, Пиры и скачки, игры, колесницы... Нет, в рай ведет, конечно, путь другой. Я погибал... Но старость, слава богу, Наставила на нужную дорогу, И догмат мне понравился Христов. К тому же - как кусаться без зубов? И, сызмальства все притчи обожая, Крестился я, не тратя лишних слов. Но, меры в благочестии не зная, Я укокошил одного жреца И к смерти был приговорен за это. Упрямый, не нарушил я обета И вытерпел все пытки до конца. На угольях горячих извиваясь, Я палачам высовывал язык, Но иногда, невольно забываясь, Бранился как заядлый еретик. За этот грех, хоть я и спохватился, В чистилище я вашем очутился. Там провести пятнадцать тысяч лет Я должен был; но денег власть всесильна Чтоб год скостить, по нескольку монет Берут попы, и платят им обильно. Мне этот торг неволю сократил, Я выкуплен довольно скоро был Сам посуди, какое облегченье Дышать теперь прохладою ночной! Ты претерпел такие же мученья? В каком ты ранге? Чай, уже святой?" "Покамест нет". - "Так значит, покаянье Загладило греховные деянья?" "Нет, набожен я не был никогда, И жил до самой смерти, как обычно. Мне в рай попасть не стоило труда, И без того все обошлось отлично". "Но как же так?" - "Мне Иерусалим Осточертел; ища отдохновенья, Я поселился, скукою томим, Под Вифлеемом, в собственном именье. Дня два иль три там думал провести.. Но повезло: мне удалось найти Прелестную и смуглую брюнетку, И по-уши влюбился я в кокетку. В нужде жила бедняжка; старый муж Был плотником, весьма плохим к тому ж Я на него простер свои щедроты И вдоволь стал давать ему работы. За это он был благодарен мне, Росли его достатки понемногу. А я был рад удобному предлогу В не менее признательной жене Я не нашел, на счастье, недотрогу... Была она невинна и нежна И редкою красой наделена. Во мне давно все чувства притупились; В короткий срок внезапно воротились Их свежесть и первоначальный пыл, Который здесь довольно кстати был: За старого лентяя всю работу Я каждый день проделывал в охоту... Но время шло, и стана полнота Чрезмерная Марию испугала. Смеялся я: от этого нимало Ее не пострадала красота. Еще милей мне сделалась метресса Но вздумал муж тут ревность проявить И пригрозил: "Вот я тебя, повеса!" Сначала я хотел его убить, Но план иной в уме моем родился О полночь я забрался на чердак, Стал там шуметь, и вскорости чудак В несказанной тревоге пробудился. И крикнул я, просунувшись в трубу: "С тобою бог беседует! Брюхата Твоя жена; она не виновата. Благодари, болван, свою судьбу! Не проявляй ни ревности, ни гнева: Она, того не зная, зачала. Благословен плод девственного чрева, Кого б она на свет ни родила: Дочь, сына ли. Будь ласковее с нею, Не то тебя я громом поражу! Люби ее: за вами я слежу, Намеренья особые имею". Перепугался, видно, старый крот. С тех пор он стал уступчивей, и вот Сыночка родила она, стеная; Теперь Христом весь мир его зовет". "Как! Наш господь?" - "Ну да". - "Хула какая!" "У маменьки теперь большая власть, И я живу, признаться можно, всласть. Она сама, конечно, захотела, Чтоб я был с ней; устроить это дело Ей удалось, хоть и пошли слушки. Я сплетникам обрезал языки: Довольно взгляда, чтобы замолчали". "Ну, знаешь ли: слыхал уже не раз Я этот легкомысленный рассказ, Но думалось, язычники все врали. Я был слепцом; ты снял завесу с глаз. Христос - твой сын! О небеса! А я-то Дал сжечь себя на угольях когда-то И претерпел мученья за него, За этого... Однако, каково!" "Но ты снискал Христа благоволенье". "Нет, не останусь больше я у вас, Проклятие! К язычникам сейчас Лечу, прощай!" - "Какое заблужденье! Послушай-ка!.." Не слушает Эльфин И прочь спешит, проворный как дельфин. Панфер его преследовать пытался, Но в темноте отступник затерялся, Как ветер мчась, или еще быстрей. От поисков и смеха утомленный, Брел восвояси молодой еврей И голоса услышал. Изумленный, Подкрался он на цыпочках, и вот Эльфина хриплый голос узнает. "Действительно, вот случай бесподобный! Все прохрапят до самого утра. Момент для вас представился удобный. Идем, Приап! Давно уже пора Невинности лишить всех тех овечек, Которым в К?льне ставят столько свечек От остальных они в сторонке спят, И удальцов их прелести манят". "Добро! - решил подслушавший беседу Панфер. - Пускай бесчинствуют они. В сумятице, средь гама и возни И мне удастся одержать победу. Дай, нанесу коротенький визит Зазнобе; нам опасность не грозит". К святилищу, где трио опочило За шелковой завесой той порой, Крадется он неслышною стопой. Отдельное там выстроено было Убежище для Девы пресвятой, Дабы она вкушать могла покой: Ведь по ночам нет надобности в свите. Панфер (его сжигал любовный пыл) Глядел на дверь, вокруг нее бродил. К несчастью, помешали волоките: Был выставлен надежный караул. А чтоб очей ни разу не сомкнул Никто из стражей - ангелы болтали И взад-вперед без устали шагали. Историю смешную рассказал Один из них, Азенор по прозванью. Хоть тяжело при этом он вздыхал. Но было весело всему собранью. "Лютецию вы знаете? Под ней Сельцо Нантер мне было всех милей. Невинную я пестовал там деву, А именно - младую Женевьеву. Я ангелом-хранителем ей был, За красоту и грацию любил. На берегу ручья, в простой избушке У рощицы одна она жила, По целым дням своих овец пасла Прилежно, как и следует пастушке. Венки плетя искусною рукой, Она в тени деревьев часто пела, Сама цветник взрастила небольшой... А на богослуженье, коль хотела, Она ходила в близлежащий храм, В Лютецию, встречая часто там Младого и пригожего аббата. Он был высок и хорошо сложен, Давал обильно милостыню он; А на пастушку божий сей ходатай Всегда кидал, вздыхая, томный взор. То Герман был. Давно успел влюбиться Он в Женевьеву, но отроковица Невинная не знала до сих пор, Что можно возлюбить не только бога.. Она всегда молилась очень много, И ангела-хранителя звала, Чтоб я ее поддерживал советом И побуждал на добрые дела...Вот как-то раз, поднявшися с рассветом, Увидела пастушка, что давно У всех овечек вымыто руно И вскопаны заботливо все грядки, Починен мостик через ручеек... Кто это сделал - деве невдомек, Она никак не разрешит загадки. А вот и час обеда наступил; Вновь чудо: скромный стол ее украшен, На нем - обилье всяких яств и брашен (Ей черный хлеб обычной пищей был): Сметана, сыр, душистый мед, и сливки, И белый хлеб, и спелые оливки... Велик восторг пастушки молодой. "А вдруг меня блазнит нечиста сила?" И кушанья дрожащею рукой, Не подходя, она перекрестила. Однако, стол со снедью не пропал. Она решила более спокойно: "Мне эти яства боженька послал, Я их приму, хотя и недостойна". Вкушая их, все думала она О чуде, и тщеславия волна В ней поднялась, душой овладевая: Ведь остается женщиной святая... Но, как она невинна ни была, - Опасность этих мыслей поняла. Хоть неучена, дева твердо знала, Что наш господь довольно нетерпим На этот счет, и плохи шутки с ним. Она себя не раз уж бичевала За суетность, и снова ищет плеть: Решила нежной кожи не жалеть. Вновь чудеса! Там, где лежала плетка - Большой букет из миртов и цветов. И на колени падает красотка, Не находя от восхищенья слов. Но все ж она, себя считая грешной, Пылает рвеньем грех свой искупить И думает: "Могли бы мне успешно Потерянную плетку заменить Шипы, колючки, острые каменья". На мягком этом ложе хочет спать И в рощицу, чтоб терние собрать, Она тотчас спешит без промедленья. Уж близок вечер; сделалось темней. Вдруг ласковый вещает голос ей: "Внимай мне, дева, и отнюдь не бойся! Грешат святые тоже иногда. Господь тебя простил: ты молода. Шипы и камни брось! Не беспокойся: Готово ложе для тебя давно". Испуг прошел; она с восторгом внемлет И радость, а не страх, ее объемлет. Она домой вернулась; уж темно. Погас огонь; ни зги теперь не видно (Свечу задуло ветром, очевидно). Упала юбка; вслед за ней корсет, Готовясь лечь, сняла моя милашка. Теперь на ней осталась лишь рубашка... Но чудесам конца сегодня нет! День этот стал днем праздника, похоже: Цветами, глядь, усыпано все ложе; С подушки, с простыни они струят Изысканный и тонкий аромат. Она вскричала: "Ангел мой, хранитель От всяких бед, небесный покровитель, Несказанно к сиротке вы добры! Ведь это вы пришли ко мне, и вами Украшена постель моя цветами?" "Да, это я принес тебе дары, - Ответил глас (уже он слышан ею). - Не бойся же!" - "Я лишь одно лелею Желание: нельзя ль увидеть вас? Вы довершили б тем благодеянья". "Не велено; господь накажет нас". "Простите же за дерзкие желанья! Красавец вы?" - "Не вынесут сиянья Твои глаза". - "А тронуть можно?" - "Тронь". От любопытства жгучего сгорая, (Возможно ль, чтобы гость пришел из рая?), Она простерла легкую ладонь, Дотронулась до ризы белоснежной, Потом до лба, до вьющихся волос, И подбородок тронула, и нос, Уста, откуда шел сей голос нежный, А за спиною - два больших крыла, И сомневаться больше не могла. Но любопытство далее толкает, Опасности ей ведать не дано: Она уже не трогает - ласкает... И ум, и чувства - все в ней смущено. В ее очах любовь и нега блещут, Горит в груди неведомый огонь, И к юным персям - как они трепещут! - Она прижала ангела ладонь. И, пользуясь минутою удобной, Промолвил он: "Я - дух богоподобный Господь велел тебя благословить И дать тебе блаженство предвкусить". "Но кто ж держал к прелестной речь такую? То был не я; об этом и тоскую. Запрещено с людьми нам говорить. То Герман был, аббат, в нее влюбленный В деревне той он частым гостем был, По целым дням вкруг хижины бродил... Понятен вам мой гнев вполне законный И мой позор? Мне белый свет не мил Я опекать красотку прекратил, И вот я здесь... Вы ржете от веселья, А для меня - в чужом пиру похмелье". Так говорил тот ангел, посрамлен. Но не нашла сочувствия досада: Над бедняком смеялись до упада. Остался путь Панфера прегражден, Хоть спать ложись! Пока все потешались, Томился он и ангелов бранил. Но вот момент желанный наступил: Услышал он, как вопли раздавались: "К оружию! Тревога! Посягнул Приап на дев! Спасите! Поскорее! Сатиры тут! - Нет, там они! - Живее! - Вставайте же! На помощь! Караул!" Галдеж, возня - все на руку Панферу: Пока вокруг несутся крик и вой, Свой замысел исполнил наш герой И проскользнул бесшумно за портьеру. "Кто это?" - "Я" - "Кто ты?" - "Легко узнать Меня, дружок, по пылким поцелуям". "Как, ты дерзнул?" - "Любя, легко дерзать". "Увидят нас! Ведь мы и так рискуем!" "О нет, сейчас все заняты другим. Там шум и гам; великому быть бою. Я провести часок могу с тобою, Желанием давно уже томим". "Так я еще, по-твоему, красива?" "Ужели ты не знаешь? Ну, так знай: Лишь из любви к тебе я терпеливо Переношу несносный этот рай, Хоть и скучаю в нем до отвращенья. Я поклоняюсь лишь одним богам. Ты знаешь ли, каким? Твоим красам. Им совершал я жертвоприношенья И на земле; я обожаю их..." Оставим их, читатели, в покое! Пора взглянуть на грешников других. На них святые ринулись толпою, Схватили их... Не думали они Стоять или сидеть; они лежали, Притом не рядом... Но зато попали Они в полон без лишней беготни. Удрать, однако, удалось Эльфину: Хитрец, надеясь кары избежать, Напялил снова прежнюю личину, Переметнулся к ангелам опять. И вот Приап с толпою похотливой Своих солдат предстал перед судьей. Бесстыдным видом, позою игривой Они Христа нарушили покой И ангелов смутили взор стыдливый. А Дух святой наитьем осенен, И в честь суда псалом уже сложен. Спросил творец (не стал он удивляться): "Ответь, Приап, что делал нынче ты У дев моих, под сенью темноты?" "Вот так вопрос! Он щекотлив, признаться. Искал у них я вход в заветный рай". "Насильничал?" - "Не очень". - "Отвечай Без экивоков, здесь не подходящих!" "Ты сам хорош! В раю, среди святых, Дев приютил отнюдь не настоящих: С изъянцем очень многие из них". "Клевещешь, плут!" - "А ты взгляни, создатель, Увидишь сам, кто прав, а кто солгал Противиться не стал нам неприятель, Ну, а из нас никто не сплоховал: Мы сложены, как видишь сам, на диво". "Идите в ад, или креститесь живо! Ну, выбирай!" - "Нетрудно выбирать Крестите нас! К тому же мы скучаем, Забытые людьми, и замечаем: Они с Олимпа могут нас прогнать." Склонив главу, идут все к аналою; Их ангелы кропят святой водою. Немало ведер вылито на них, Их буйный нрав до времени утих. И говорит Приап: "Пойдем же к людям! Аминь, аминь! Послужим небу мы, И новыми апостолами будем, И просветим язычников умы!" Христос изрек: "В порыве этом рьяном Есть искренность; она полезна нам". "Чем именно?" - "Советовал я вам Монастыри построить христианам. Такой народ годится там: сильны, Крепки они, и выдержать должны Безделье, лень, не сбесятся со скуки, А пылкий нрав - вернее нет поруки, Что будут все скиты заселены". "Отличный план, мой сын! Его приемлю Идите же и заселяйте землю, Плодитесь там за совесть, не за страх!Пусть за монахом двинется монах Игнорантинцы, с ними августинцы. И бернардинцы, и бенедиктинцы, И кармелиты, и картезианцы, И францисканцы, и доминиканцы, С тонзурою, простриженной кружком. И без нее; то бриты, то брадаты, Одни бедны, другие же богаты, В сандалиях и просто босиком Идите с ними, бывшие девицы, Да захватите четки, власяницы, Невесты перезрелые Христа, Воительницы храбрые креста! Итак, в земном живите вертограде И думайте о будущей награде!" Такая речь эффект произвела, И Дух святой с улыбкой замечает: "Прекрасный стиль! Он, видно, означает,Что впрок моя наука вам пошла".Меж тем сатиров наших одевают: Упитанные плечи их и грудь Хламидой шерстяною покрывают, А чресла можно вервием стянуть. Но как обуть козлиное копыто, Которое при спешке позабыто? Стараются над ним и так, и сяк; Оно влезает, наконец, в башмак. Вот головной убор надет; пригоже! Завязан вмиг под подбородком он Еще черней разбойничьи их рожи, Закутанные в белый капюшон Затем они весьма непринужденно Подходят, чтоб на верность присягнуть. Христос, взглянув с улыбкой благосклонной, Им говорит: "Прощайте, добрый путь!" И ангелы щебечут: "Добрый путь!" Панфер услышал: зазвучали трубы, И спохватился: время уходить. Поцеловав Марию крепко в губы, Тотчас же он во всю пустился прыть Из ангелов был кто-то недалеко; Лица любовника не различил, Но, сохранять секрет не дав зарока Тотчас его повсюду разгласил. Идет молва направо и налево, Из уст в уста рассказ передают. Вот зазвонили к утрене; все ждут, Чтоб из своих покоев вышла Дева. Она выходит поздно, и хранит Задумчивый, устало-томный вид: Спала она, должно быть, очень мало. "Кто ж фаворит? Кого она лобзала?" - Все шепчутся... Да, кто же это был? Один Панфер, иль щеголь Гавриил, Иль голубок? Все трое, может статься, Но не супруг. Как тут не пошептаться? http://youtu.be/xYoTlBLr8og Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Сообщение отредактировал ПЕРУН - Среда, 12.06.2013, 10:02
Дамам посвящается!!!!!http://youtu.be/f6OMLHwm8VY Когда я стану старой тёткой И стервой злой наверняка В кошмарных спущенных колготках, к тому же чокнутой слегка, Когда ходить я буду с палкой, Чесать свой крючковатый нос, Со старой выцветшей мочалкой На голове вместо волос, Ко мне негаданно нагрянет, По злой иронии судьбы, Мой долгожданный принц- засранец, Мой гений чистой красоты. Лишь глянет на меня в полглаза- И пропадёт любовный пыл... Ему прошамкаю : Зараза! Подонок! Где ж ты раньше был ? ... И он ,кладя в стаканчик челюсть, Вздохнёт иль пукнит ... или икнёт: Промямлит тихо: Моя Вы прелесть! И к ножкам как кулёк падёт. Я шёл к тебе, терпя мученья, Я тупо подвиги свершал, Копил я злато и каменья, И крохи знаний собирал. И вот теперь тебя достоин, как ты мечтала! Теперь, принцесса всё твоё! ...Ах, старый, лысый, глупый воин ! И что нам делать ,ё- моё??... У этой маленькой страшилки Мораль мы всё таки найдем: Пока вы можете -ЛЮБИТЕ! Кто Вам предложит ё-маё, а прЫнцев после подождём. А вот о том как будет на самом деле: Когда-то я стану бабушкой, Седой и корявой старушкой В засаленном старом фартучке, С привязанной к попе подушкой. И, ползая неуверенно, Себе помогая клюшкой... Нет, нет, я совсем не уверена, а может нет, Что буду такой старушкой. С зажатой в зубах сигареткой, С блестящей сережкой в ухе Я буду старой кокеткой На зависть другим старухам., а может даже нет. Я буду внучке подружкой, А внуку - партнершей в танце. Я буду смотреть порнушку . И сочинять романсы. Я расскажу своим внукам, Пока им еще не известно, Что жизнь - занятная штука, Что жить так интересно. Я их научу смеяться В голос, а не украдкой, Я их научу держаться За жизнь эту мертвой хваткой. И как-то снежной зимою, Свой коньячок попивая, Устало глаза прикрою, Скажу: «Неплохо может я жила». И сложатся в холмик камушки, Травой зарастет пригорок... Когда-то я стану бабушкой, Но, думаю, что очень скоро!!!! ПОЛОВИНКА РАЗБИТОГО СЕРДЦА!
У Маринки муж - дебил, Нинкин - шубу не купил, Светкин - очень много пьет, Машкин с Машкой не живет, Иркин - жадный как госсек, Алевтинин - гомосек, Катькин - вечно на работе, Зинкин - отрастил животик, Ольгин - помнится, храпит, Ленкин - с секретаршей спит, Янкин - ногти не стрижет, Валькин - вечно Вальке врет, Алкин муж влюбился в Галку, Галкин - алкоголик жалкий, Ингин - слишком волосатый, Веркин - в пятый раз женатый, Дуськин - платит алименты, Зинкин - не интеллигентный, Жанкин - ходит в казино, Леркин - с ней не спит давно, Тонькин муж, потеет жутко, Танькин - ходит к проституткам, Зойкин - не купил кольцо, Люськин - бил её в лицо, Настин - муж не остроумен, Ксюшин - тот вообще безумен, Сонькин муж - красив, но туп, Анжеликин - жутко груб, Вероникин - не богат, Клавкин - к маме съехал, гад, Но до этого, зараза, Писал мимо унитаза! Сердце лифчик рвёт на части: Есть у всех семья и счастье, Есть у всех твоих подруг, Нежный муж, любимый друг, Жизнь должна быть СПРАВЕДЛИВОЙ Выйди замуж, стань счастливой! Периодически жизнь ставит перед таким выбором... Врать или не врать??? И, как правило, выбор очевиден - врать..... Для меня он, при любом раскладе, печален... Я страдаю, мучаюсь вопросами "зачем??? если можно же сказать правду???" И снова получается.... вернее - НЕ получается.... правду сказать.... Так вот и живу. При этом, понимаю, что врут все и часто и по-разным поводам (и причинам тоже). Я, как правило, вру, когда так безболезненнее или проще (хотя, кому проще-то?!)... Часто вранье - это желаемое, которое выдается за действительное... Но потом оно, это желаемое, не наступает, и соответственно, с действительным не совпадает... Что тоже печально... И в любом случае получаю душевные терзания..... И что мешает правду-то говорить? боязнь разочарований? в себе или что во мне разочаруются? И вообще, всегда всё тайное становится явным.... Короче говоря, у женщин сплошь притворство, враки и одни вопросы Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Сообщение отредактировал ПЕРУН - Среда, 12.06.2013, 14:59
Майер Амшель Бауэр ВЗЯЛ ТАКУЮ ФАМИЛИЮ РОТШИЛЬД ЧТО С НЕМЦКОГО ЯЗЫКА ПЕРЕВОДИТСЯ КАК КРАСНЫЙ ЗНАК, ПОСЛЕ ТОГО КАК ПОЗНАКОМИЛСЯ С ЛЮЦЕФЕРИАНСТВОМ И ОСНОВАЛ ТАЙНОЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО ПОЛИТИЧЕСКИХ УБИЙЦ И РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ. КРАСНАЯ ПЕНТАГРАММА - ИХ СИМВОЛ ДЛЯ ГОЕВ И НЕПОСВЯЩЕННЫХ ДО СИХ ПОР РЕЮТ НАД КРЕМЛЁМ.
ПОТОП, все спасаются как могут. Только один человек никуда не торопится - молится. Когда вода покрыла уже почти все вокруг к нему подплавает полдка: - Садись, поплыли. - Нет - меня Господь спасет! Лодка уплывает. Вода поднимется все выше и выше. И вот когда вода уже практически накрыла его с головой подплывает вторая лодка: - Садись, поплыли! - Нет - меня Господь спасет! Лодка уплывает. Молящийся тонет и в раю обращается к Господу с вопросом: - Почему ты меня не спас? - Как не спас - я же тебе 2 раза лодку посылал
Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный, я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.
Дух бродяжий! Ты всё реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О, моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств!
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой раннью
Проскакал на розовом коне.
Все мы, все мы в этом тленны,
Тихо льётся с кленов листьев медь...
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
Сергей Есенин. ДОВЕДЕНИЕ ДО АБСУРДА КАК СПОСОБ РАЗРУШЕНИЯ http://svoim.info/201324/?24_3_1 Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Сообщение отредактировал ПЕРУН - Среда, 12.06.2013, 12:19
Дата: Четверг, 13.06.2013, 17:21 | Сообщение # 967
Группа: Проверенные
Сообщений: 2034
Статус: Offline
http://www.youtube.com/watch?v=Jfi21vHmXsM Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Дата: Пятница, 14.06.2013, 09:24 | Сообщение # 968
Группа: Проверенные
Сообщений: 2034
Статус: Offline
http://servicefree.livejournal.com/2504696.htmlО Русской Идее, "простой и чёткой"http://youtu.be/cTwmn-vobhk Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Сообщение отредактировал ПЕРУН - Пятница, 14.06.2013, 10:32
Дата: Пятница, 14.06.2013, 09:36 | Сообщение # 969
Группа: Проверенные
Сообщений: 2034
Статус: Offline
ОБРЕЗАННАЯ РЕСПУБЛИКА (2 часть): http://www.via-midgard.info Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Дата: Пятница, 14.06.2013, 10:35 | Сообщение # 970
Группа: Проверенные
Сообщений: 2034
Статус: Offline
Забудьте о демократии и правах человека http://forum-msk.org/material/politic/9937658.html Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Дата: Пятница, 14.06.2013, 12:31 | Сообщение # 973
Группа: Проверенные
Сообщений: 2034
Статус: Offline
Сириус, СПАСИБО!!! Если не исправить ситуацию в мире воздествием на мозговые потоки населения, ДУХ и эти песни отсанутся только в нашей памяти! Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Сообщение отредактировал ПЕРУН - Пятница, 14.06.2013, 12:31
Слово «камасутра» переводится как «наставление о каме», то есть обо всех аспектах любви и удовлетворений. Однако среди европейцев Камасутра вызывает интерес в основном из-за описанных в ней сексуальных позиций.
Для ученых же она представляет ещё одну ценность: в книге описаны интересные факты о жизни Индии в те времена. http://youtu.be/zs3i1RBJRxM Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
Сообщение отредактировал ПЕРУН - Суббота, 15.06.2013, 05:08
Дата: Пятница, 14.06.2013, 16:57 | Сообщение # 975
Группа: Проверенные
Сообщений: 2034
Статус: Offline
http://www.youtube.com/channel/UCY57LVsKf_8JPOj4SmuEY4g Бог во мне Я ЕСМЬ Бог во мне дает этот указ. Энергия Бога течет через меня, подчиняется указу, который я дал с его именем. И Бог выполняет свой закон силой изреченного Слова» КАЖДОМУ СВОЁ
